Невьянская башня - уникальный памятник архитектуры XVIII века - привлекала и привлекает к себе внимание путешественников, ученых, краеведов. Одна из великих загадок башни - куранты. Кто их автор? Где они были приобретены, кем, когда и как доставлены в Невьянский завод? Эти вопросы возникали раньше и возникают сейчас.
Эти задачи были поставлены в нашей работе «Куранты Невьянской башни». Мы имели лишь отрывочные факты о реставрации 1974-76 гг.: несколько фотографий, снятых во время реставрации дубовых барабанов, храповое колесо, стрелки циферблата; воспоминания о мастерах, следивших за часами.
В процессе работы были изучены материалы двух музеев: Невьянского государственного историко-архитектурного музея (ОГУ НГИАМ) и музея истории Невьянского завода (МИНЗ), выявлены материалы в архивах, библиотеках страны.
В течение 2003-2004 гг. был собран весь материал о реставрации часового механизма в 70-е годы ХХ века: история курантов, переписка по башне в ХХ в. Но на вопросы: «Где были приобретены часы, кем, когда и как доставлены в Невьянский завод?» - мы не нашли ответа. Были только версии.
Обратились к английским коллегам, т.к. почти все известные нам документы говорили о том, что часы были привезены из Англии. XVIII век: «… на ней [башне] часы английские с курантами, в них 9 колоколов 249 пуд. 3 фунта». XIX век: «… в первом [ярусе]… имеется в действии часовая махина англинской работы..» . Начало ХХ века: «… год изготовления их и мастер неизвестны. Часы исполняют 18 музыкальных пьес», список пьес перечислен.
Кто же всё-таки автор и где изготовлен часовой механизм? Точно известен лишь автор колоколов - известный английский колокололитейщик Ричард Фелпс.

Мелодии
С 1923 по 1937 гг. Василий Гаврилович Кожин следил за работой башенных курантов. С таблички, прикрепленной к музыкальному валу курантов, он списал названия 19 мелодий (по его утверждению, английских). Однако, сама табличка утеряна, сохранились только выписки с неё.
В 1960-е годы член облсовета краеведения В. Г. Федоров высказал предположение об авторе часов - Л. Бредли, который вместе с Р. Фелпсом работал над курантами для собора Святого Павла.
При обследовании четвертного вала было обнаружено несколько свободных отверстий с различной резьбой: определили схемы мелодий «Широка страна моя родная», «Боже, царя храни», мелодии XVIII века.
В процессе реставрации курантов Невьянской башни в 1974-76 гг. расшифровали и восстановили мелодии мастера А. И. Саканцев, Г. Хакмедзянова. Уральский композитор С. И. Сиротин, изучая материалы по восстановлению мелодий, отметил, что «…механизм курантов восстановлен совершенно в своём первоначальном виде, возможно, только скорость вращения барабана была раньше чуть медленнее… мелодии, которые исполняют куранты, оказываются весьма неразборчивыми для слуха. Причина тут заключается в массе неточностей и ошибок, которые были допущены при первоначальном изготовлении барабана. Иначе говоря, «аглицкая работа» на 30-40 % оказывается обыкновенным браком. 11 мелодий из 20-ти реконструированы достаточно достоверно».
В. Конен, доктор искусствоведения, определила, что по жанру это светские мелодии, широко бытовавшие в Англии того времени - гимны, праздничные, строевые песни, танцевальные мелодии. И к 275-летию города над Невьянском каждые 3 часа звучала английская мелодия. Затем были запрограммированы новые мелодии: «Праздничный перезвон» Сиротина; широко известная уральская народная песня «Ты взойди-ка, красно солнышко»; свадебный марш Мендельсона (1985 г.), «Славься…» Глинки (1985 г.). С 1985 г. над Невьянском звучит «Славься…»
Специалистами был сделан следующий вывод: часы первоначально были изготовлены, привезены и установлены с одним большим циферблатом.

Первое подробное описание
Более подробное описание часов, дата их установки и функции впервые встречаются в архивных документах XIX века: «поставлена в 1732 г. ...часовая махина англинской работы, от коей на стенах с трёх: южной, западной и северной сторон выставлены большие железные бланциферные доски, показывающие посредством стрелок время дня, во втором повешено 11 медных колоколов также англинской работы весом от 8Ѕ до 65 пудов для звону при действии оной махины посредством протянутых проволок четвертей, битья часов по особо имеющемуся при оном медном валу музыкальной игры 8 английских песен где посменно находятся 3 караульщика для звону в известное время и одно колоколо, служащее сигналом рабочим людям время вступления в заводскую работу и окончанию оной, поутру, в обед и ввечеру…».

Реставрация
В течение двух столетий мастера несколько раз занимались реставрацией часового механизма: в 1829 г. - Ф. Лемке из Данцига, в 1872 г. - И. Коган из Могилева. Четвертной вал был остановлен в начале ХХ века и в 1913 г. была запрограммирована мелодия «Боже, царя храни», но вскоре механизм был испорчен. В 1946 г. была запрограммирована мелодия «Широка страна моя родная…».
В 1935 году ВЦИК утвердил башню архитектурно-художественным памятником: по списку - № 424. Отдел Гохрана памятников Управления по делам искусств при СНК РСФСР просил срочно провести проверку этого уникального памятника. В 1940 году, 16-го декабря отделом искусств Свердловского облисполкома была произведена проверка сохранности архитектурно-художественного памятника, в результате которой было принято решение «отремонтировать стены помещения часов, …сменить деревянные части под куранты, …ввести чугунную раму в свод в месте прохода проволок к колоколам». В акте о техническом состоянии башни записано: «…В первом ярусе имеются часы, показания которых можно наблюдать с трёх сторон. В настоящее время часы работают, кроме боя часов и курантов (барабана с набором 18 мелодий, которые могут проигрывать в течение суток)».
Комиссия приняла решение произвести ремонт часов. В апреле 1941 г. директор машзавода отправляет в Москву, в Управление по делам искусств письмо с просьбой «для реставрации башни … отпустить … согласно дефектной ведомости 85 006 рублей» и добавить 15 тыс. рублей для ремонта часов. Заявка была сделана, деньги отправлены. Но началась Великая Отечественная война.
В июне 1950 г. было рекомендовано восстановить часы, циферблаты (из трёх работал только один), необходимо было провести ремонт стен в помещении часов, устройство дверей, восстановить бой часов, произвести ремонт шахты для груза часов с устройством дверей. К 13 ноября 1951 г. ремонтно-восстановительные работы были закончены. И, как планировал директор завода Тырышкин, в «ближайшую пятилетку с 1953 по 1958 гг. необходимо произвести … восстановление часового механизма с восстановлением боя курантов». Но это осталось только в планах. Через 14 лет член облсовета краеведения В. Г. Федоров в справке указывал, что «за механизмом часов-курантов нет надлежащего ухода. Барабан, ранее проигрывающий мелодию «Песни о Родине», нуждается в ремонте».
Приближался юбилей - 275-летие Невьянска. Руководство завода заключило с Пермскими реставрационными мастерскими договор на реставрацию башни. Куранты были в ужасном состоянии: «… Пустые окна вместо циферблатов… часовой механизм был на месте и представлял собой давно заброшенную, но машину... Все колеса были на месте, маятник был брошен рядом. Многолетний слой грязи, ржавчины. Тут же сбросаны погнутые валы, рычаги, подстрелочные механизмы. Колокола покрыты коркой окислов, копоти и грязи».
Пустить хронометр, который, кажется, уже своё отходил, настоящему мастеру всегда приятно. А. Саканцев в писал в своём дневнике: «Я должен восстановить … главные часы города, призванные отсчитывать его историю, его будущее». И 28 октября 1974 г. по приказу директора НМЗ Александр Иванович был назначен руководителем ремонтно-реставрационных работ на башне.
Был составлен перечень необходимых работ для ремонта часов, дефектная ведомость, в которой указывались работы по реставрации 3109 деталей; чертежи, схемы, подобран необходимый материал для изготовления недостающих деталей. По ничтожным следам потёртости определяли место деталей. При обследовании четвертного вала было обнаружено несколько свободных отверстий с различной резьбой: определили схемы мелодий: «Широка страна моя родная», «Боже, царя храни», мелодии XVIII века.
Специалистами был сделан следующий вывод: часы первоначально были изготовлены, привезены и установлены с одним большим циферблатом.
 
Сколько стоили часы?
XVIII век: «…оные часы во время бывшего раздела (1757 г.) коллежским советником Иваном Полонским, положены в расчёт ценою 5000 руб.». В 1907 г. вся башня с часами была оценена в 2685 руб. 30 коп., а в 1962 г. - 20000 руб.

Поиск
Для построения экспозиции в наклонной башне началось комплектование по теме «Главные часы города». Реставратор из Эрмитажа М. Гурьев пообещал найти какие-либо материалы о наших курантах. В 2002 году башню посещали банкиры из Лондона, к которым мы обратилась с просьбой найти контакты с архивами, где хранятся материалы о поставках в Россию. Robert Scott связался с Лондонской исторической библиотекой и музеем города Лондона. Эти организации хранят записи о всех сделках по поставкам изделий, изготовленных в Англии и проданных в другие страны в прошлые века. Из нашего музея сразу же было отправлено письмо, но никакого ответа не получено.
Друг музея, народный артист РФ Борис Плотников, поделился историей нашей башни и английских курантов с Зоей Андерсон, проживающей в Лондоне. В светской беседе было рассказано о наших курантах, чему не поверила Зоя Львовна, но, тем не менее, обещала помочь.
Невьянским музеем в Англию были отправлены видеокассета с записью курантов, аудиокассета с записью 13 мелодий, фотографии, небольшая справка и хроника, слепки с клейм.
Так началось сотрудничество с Британским национальным музеем.
Материал о Невьянских курантах произвёл большое впечатление. Прежде всего стали изучать оттиск из пластилина с изображением клейма. Джереми клеймо показалось знакомым: он достал из разных углов какие-то толстые книги и справочники и стал сравнивать его с изображением известных клейм. Сначала ему показалось, что на невьянском клейме изображена буква Q, а внутри неё - буква R. Однако, при дальнейшем изучении все-таки решили, что это С, а не Q, и пришли к выводу, что, скорее всего, клеймо принадлежит шведским мастерам. Но эта гипотеза требует дальнейшего подтверждения.
Затем внимательно изучили фотографии часового механизма. То, что было прислано из Невьянского музея, вызвало восхищение и оказалось достаточным, чтобы дать представление о том, какой удивительный и редкий часовой механизм хранится на Урале.
Вполне вероятно, что английский часовой мастер Бредли является автором Невьянских курантов. Но как доказать это?
Начали поиск с той части уравнения, которая хорошо известна, а именно с колоколов Ричарда Фелпса - основателя старинного литейного завода в восточном районе Лондона «Уайтчэпел», на котором до сих пор отливают колокола. Но, к сожалению, на заводе нет никакой информации в отношении работы Ричарда Фелпса и никаких предметов, связанных с деятельностью предприятия в XVIII веке. А в библиотеке Музея Науки нашлась ссылка на то, что старинный литейный цех Ричарда Фелпса располагался на противоположной стороне улицы Whitechapel Road, а весь старинный архив завода, относящийся к периоду до 1837 г., сгорел во время пожара.
Были изучены статьи эксперта часового дела г-на Бринна Ходжсона о жизни и деятельности часового мастера Лэнгли Брэдли. Бринн является обладателем ценной семейной реликвии - часов работы Брэдли. Хотя он не профессионал, а только любитель, но считается большим авторитетом по всем вопросам, связанным с именем часовых дел мастера Брэдли. Участие Бринна Ходжсона в раскрытии тайны Невьянских курантов можно сравнить с работой Шерлока Холмса.
Состоялась встреча с г-ном Джонатаном Бэттсом - главным куратором часовых дел при Королевской обсерватории в Гринвиче (входящей сейчас в состав национального Морского музея ).
Кроме этого, Зоя Львовна обращалась в архивы в Гилдхолле Лондонской корпорации и публичный архив в Кью, Би-Би-Си; Собор Святого Павла.
Специалисты Национального Британского музея пришли к выводу, что таких больших музыкальных валов Бредли не делал.
Поиск продолжается.