Я СЫН БЕРЕЗОВОГО МИРА

За сотни верст и километров
От шума здешней суеты
Мне вновь приносит голос ветра
Деревни милые черты.
Я их ловлю в свои объятья,
И вновь стремлюсь душой туда
Где мне близки по духу братья
Кумиры песен и труда.
Где костровища вьется пламя,
Сливаясь с красками зари,
И в новый день спешат упрямо
Со звонкой песней глухари.
Где речка с берегом лепечет,
Где плуг блестит на борозде,
Где поутру дымятся печи
И песни слышатся везде.
Где посетила меня Лира,
С которой я не расстаюсь.
Я сын березового мира
И тем всю жизнь свою горжусь.
 

ПРИДАНОЕ

Деньги - это наследство поганое,
От них только семейный раздор.
Своим внучкам оставлю в приданое
Я бескрайний уральский простор.
Тот рассвет, что пылая над нивами,
Озаряет росистую рань,
Где бегут ребятишки счастливыми
Под небесной водой летних бань,
То местечко родное, желанное
В хороводе кудрявых берез.
Есть ли в мире дороже приданое
Чем Урал мой, любимый до слез?!
 

ЧЕРНЫЙ ХЛЕБ

Шумят фонтаны чистою водой,
Июньский воздух летним жаром пышет,
Бросают парни хлеб по мостовой
И прилетают голуби к ним с крыши.
Остановись, мгновенье, и замри!
Неужто хлеб ценить мы перестали,
Забыв, каким он был у той поры
Когда дожди свинцовые хлестали.
Сороковые годы за спиной,
И мы росли тогда на черном хлебе,
На хлебе, окровавленном войной,
А голубей мы видели лишь в небе.
Печальный хлеб, порой из-под полы,
Усталый хлеб, с начинкой травяною,
Солоноватый хлеб и горький, как полынь,
Но пацаны делились им со мною.
И черный хлеб казался белым нам,
Он запашистым был и очень сытным...
И так же целовались по углам
Влюбленные, и так же ненасытно.
 

МОЯ РУСЬ

Ты была для меня звонким шумом апреля
И ромашковым полем под сенью берез,
Это край мой родной, о котором запел я,
Когда рифмы узнал и немного подрос.
Ты была для меня испытаньем суровым
На заре юных лет, когда шел к правоте.
Стала ты для меня четко выбитым словом
На могильных крестах и гранитной плите.
Стала ты мне водой, что струей бьет холодной,
Стала воздухом ты, им полна моя грудь,
И от этой любви, что зовут всенародной
Я уже не смогу никуда повернуть.
Как же звать мне тебя, если мы породнились,
Может я для тебя не простой «бедуин»?
Коль друг другу в любви мы уже объяснились,
Буду звать тебя - МАТЬ, ну а ты меня СЫН.
 

ВДОВЬИ ПИРОГИ

Звонкий смех ребятни на лужайке,
У порога гостей сапоги,
А вдова под мужицкие байки
Из печи достает пироги.
Запашистые, с нежною коркой,
И румяные, словно заря,
Как любил до войны их Егорка!
Вспоминают вдова и друзья.
И друзья фронтовые в охотку
Поедят за столом пирогов,
За погибшего выпьют и водку
Вновь в стаканы нальют до краев.
А потом запоют про морозы,
Про землянку, про жизнь и обман,
И скупые солдатские слезы
Потекут по небритым щекам.
 

СТАРИКИ

В книгах писатели жизнь стариков отражают,
С ними в грядущее мы пробивали пути,
Глядя на них, молодежь и растет, и мужает,
Судьбы героев хотят повторить и пройти.
С ними короткие встречи урок и отрада,
Помыслы, планы и цели у них высоки.
Жизнь не жалела их, но они жили, как надо,
Как же прекрасно, что есть на Земле старики!
 

НА КРАЕШКЕ ЖИЗНИ

На перила моста наклонилась девчонка,
Как морозная ночь, нервно губы дрожат,
Платье бело-белое, с талией тонкой,
На котором, запутавшись, косы лежат.
Что её привело в этот вечер октябрьский
Встать на краешек жизни под куполом звезд?
Отчего потускнели волшебные краски
И толкнули её прибежать на погост?
Может тесен алтарь полуночных заклятий,
Может мало стихов выливалось из уст,
Может в яростных вздохах любовных объятий
Захлебнулся пожар разгоревшихся чувств?
Трудно мне осуждать эту девичью одурь,
Вновь отвергнутых чувств все равно не вернуть,
Но и камнем бросать свою молодость в воду
Это тоже не выход, а грешника путь.
 

УХОД

Я заранее знал, что разлука
Подкрадется к нам издалека,
В дом ворвется без крика, без стука
Позабавить меня дурака.
Задержу тебя, думал, стихами,
Но была равнодушна ты к ним,
И вставала стена между нами
Перед тихим уходом твоим.
Если гаснет любовь, то разумно
Но смотреть на уход свысока.
Ты ушла и как будто бесшумно
Отлетел лепесток от цветка.
 

Я ВСПОМИНАЮ ПРОЖИТУЮ ЖИЗНЬ

Я вспоминаю прожитую жизнь,
Года, так быстро канувшие в лету,
Где вместе мы вздымали гордо ввысь
Слова, порой присущие поэту.
Все начиная с чистого листа,
Мы в день грядущий не теряли веры,
Душа была открыта и чиста,
Как отчий дом распахнутые двери.
И этой жизнью, прожитой не зря,
Я и теперь живу, не отдыхая,
Все потому что, честно говоря,
Она была не так уж и плохая.
 

ИТОГ

Думал жизнь я пройти только с песней,
Да котомкой стихов за спиной,
До больших городов и до весей
Донести "скарб" обветренный свой.
Я за труд свой не требовал цену,
И на торжища с ним не ходил.
Выходя на "большую арену"
Капитала себе не скопил.
Я не съездил на пляж за границу,
Не запряг дорогих лошадей,
Но не взнуздывал зависть-тигрицу,
Это сути противно моей.
Я не бездны росток и не сгусток
Суеты городской и вранья
Пусть в карманах моих было пусто,
Зато к песням тянуло меня.
И к той жизни, иной, не похожей
На зловещую чашу дерьма.
И я рад, что мне скажет прохожий:
- Твоя жизнь быть другой не могла.
 

***
Промчалась жизнь лихими скакунами,
И осень тихо стала у ворот,
Но до сих пор нет лада между нами,
Душа еще о юности поет.
Неуж-то мне всего-то и осталось
Скрипеть пером о прожитых годах?
А я хочу влюбиться еще малость
И о любимой петь в своих стихах.
Разбавлю осень водкой я горькой,
Ведь жизни хмель мне дорог чересчур...
А дни бегут и катятся под горку
И не сдержать уже такой аплюр.
 

***
Мой путь счастливый вымерен судьбой,
Мне в этой жизни петь и веселиться,
Но не зову других идти с собой
Поэтом быть не каждый согласится.