ГДЕ РОЖДАЮТСЯ ОБЛАКА
Очерки из книги

Тайны Острой горы

Известно, что географическая граница между Европой и Азией проходит по водоразделу Уральского хребта, имеющего долготное простирание. В этом отношении наибольший интерес представляет горный узел, высшей точкой которого считается гора Старик-Камень, с высотой 755 метров выше уровня моря. Это и высшая точка Среднего Урала. С севера к этой горе вплотную примыкают горы Голая, Оборотная, Дикая и Острая, с юга — гора Шайтан. Все они немного уступают по высоте Старик-Камню. Их вершины украшены скальными останцами, имеющими вид разрушенных замков и башен, привлекая сюда туристов.
Вот уже несколько лет моё внимание привлекает гора Острая, что находится в восьми км. от посёлка Лёвиха. Дело в том, что, по имеющимся у меня сведениям, туристы находили на этой горе керамику древних людей, аналогичную той, которую я обнаружил на горе Лубная. Такая керамика принадлежит людям начала железного века, которые выплавляли на вершинах гор первое железо. Здесь же совершали и религиозные обряды поклонения своим духам. Кроме того, один из туристов утверждал, что видел на Острой горе зелёных ящериц. Конечно, это могли быть только самцы прыткой ящерицы, северная граница распространения которой проходит у нас южнее Екатеринбурга, тогда как по западному склону хребта северная граница распространения этой ящерицы достигает почти широты Северного Урала. Такую несогласованность распространения прыткой ящерицы можно объяснить слабой изученностью скальных останцев на горах области, где могут сохраниться реликты ледниковой эпохи. Поэтому, как только выдалось свободное время, решил побывать на этой горе. Для маршрута к горе я решил использовать трассу ЛЭП-500, которая проходит недалеко от этой горы. Положение осложнял циклон, который вот уже больше месяца «топчется» над горами Среднего Урала. Я бодро шагал в северном направлении в сторону этой горы, будучи уверенным, что погода улучшится. Всё окутал густой туман. По валежинам перебрался на другой берег пересекающей трассу горной реки Шайтанки. Обычно эта небольшая речушка не представляет никакого препятствия. Сейчас же она словно взбесилась.
Недалеко от этого места находится могила старообрядческого монаха отца Павла, убиенного противниками старообрядческой веры. Его могила стала местом поклонения и паломничества старообрядческих общин всей страны. Известно, что до революции здесь собиралось до пяти тысяч паломников.
Преодолев ещё несколько километров пути, сворачиваю влево и начинаю подъём по склону Острой горы. Туман рассеялся, и взору представилась величественная панорама уральской горной страны... «Эти милые синие горы» — писал о них наш замечательный писатель Д.Н. Мамин-Сибиряк. Всё, о чём он писал, изображалось на фоне этих гор, на фоне замечательной уральской природы. Над моей головой пролетел осоед, держа в лапах извивающуюся змею. Из-за сильного сокращения численности мелких грызунов в этом году, многие хищные птицы: совы, канюки, чёрные коршуны и луни в поисках пищи вынуждены были покинуть наши края. Этому ещё повезло.
Когда до вершины горы оставалось не так уж много, гору накрыла мощная грозовая туча. Видимость сократилась до пятидесяти метров. Вода лилась на меня с ветвей и листьев деревьев. Порывы ветра осыпали меня мелкой дождевой пылью. Холодные струйки воды стекали по моему телу. Из-за тумана к вершине горы я шёл, руководствуясь показанием компаса. Оставаться здесь на ночь, как я рассчитывал, не было никакого смысла. Поэтому я решил пересечь водораздел и спуститься на западный склон водораздельного кряжа, где должна была сохраниться избушка. Дорогу постоянно преграждали поваленные деревья, которые приходилось обходить.
Внезапно меня ослепил блеск молнии, сопровождаемый громким треском. Молния расколола надвое старую осину, стоявшую в тридцати метрах от меня. Я бросился к осине и приложил ладонь к белой сердцевине её разорванного ствола, надеясь уловить небесное тепло. Однако, древесина осины была прохладной. Было ещё несколько ударов молний, но все они были уже в стороне от меня. Начался спуск, и я вышел из грозового облака. Дождь прекратился. На одной из лужаек я потревожил отдыхавшего здесь медведя. Хозяин тайги при моём приближении незаметно скрылся. О его нахождении здесь можно было судить по помятой траве, оставленной им «визитной карточке» и по лёгким колебаниям кустов на его следе.
Вскоре я вышел на лесовозную дорогу, идущую от Черноисточинска в северо-западном направлении. Разыскать избушку мне так и не удалось, а дождь снова начался. От ночёвки в лесу пришлось отказаться. Встретилась ещё одна старая дорога, по которой я пошёл в южном направлении. Дорогу через заболоченное место преградила река Шайтанка, но это уже другая Шайтанка, уже европейская. Река интересна тем, что, взяв свое начало в понижении рельефа между Стариком-Камнем и горой Билимбай, она, набирая силы, стремительно бежит на юг, но, не доходя сотни метров до границы Висимского заповедника, как бы испугавшись чего-то, вдруг поворачивает обратно и торопливо бежит в северо-западном направлении к посёлку Висим, к родине Д. Н. Мамина-Сибиряка. Форсировав вброд реку, спешу к югу, где вдоль границы Висимского заповедника проходит дорога сообщением Кировград — Большие Галашки, по которой я решил продолжить путь до В. Тагила. Преодолевая болото, встретился с лосихой, которая вместо того, чтобы убегать, стала внимательно рассматривать меня с расстояния около двадцати метров. На мои обращённые к ней слова, лосиха реагировала движением ушей. При моём приближении она отбегала, но снова останавливалась, обращая в мою сторону ушастую голову. Так повторилось несколько раз.
Но вот дождь прекратился, и на фоне окрашенного зарёю в розовый цвет неба я увидел конусовидный силуэт горы Боровая. Во время работы в Висимском заповеднике я часто поднимался на эту гору, где на вершине горы встречал бедные железной рудой песчаники. А вот долгожданная дорога, идущая вдоль несостоявшегося Сулёмского водовода. Темнеет. Дождь то перестаёт, то снова усиливается. Отсюда до дома остаётся ещё около двадцати километров. Преодолевая затяжные подъёмы и спуски, бреду в сторону дома. Над головой, преследуя комаров, словно большие бабочки, порхают летучие мыши. Где-то неустанно трещит козодой. Изредка, совершая токовые полёты, мелькают на фоне неба вальдшнепы. Журчат ручьи, тускло блестят покрывающие дорогу лужи. Уже на рассвете постучал я в двери своей квартиры, проделав, в общей сложности, около шестидесяти километров трудного пути.
С точки зрения нормального человека, я совершил безумный поступок. Гора так и не раскрыла мне свои тайны. А разве можно назвать разумными поступки тех, кто, рискуя жизнью, поднимается на покрытые ледниками вершины гор, на утлых судёнышках переплывает моря, идёт по безводной пустыне. Об этом нужно спросить их самих. На одном из трудных перевалов в горах Тибета имеется надпись: «Научились ли радоваться препятствиям». Кажется, я научился. За свою долгую жизнь совершил много трудных походов, но тяга к странствиям только усилилась. Верю, что ещё побываю на этой горе.

 

© Пискунов А.Н., наследники, 2016

 

<<<                                                                                                       >>>

Другие очерки:
ПТИЧИЙ ПАПА
Птица, поющая как топор
Пернатые кавалеры
Здравствуйте, лебеди!
Попутного ветра!
Волшебная поляна
Мудрая ёлочка
Там, где рождаются облака
Тайны Острой горы
ДУХИ ГОР (очерки о путешествиях)