НОВОГОДНЯЯ СКАЗКА
(О том, что все взрослые когда-то были детьми…)

В одном ма-а-аленьком городе жил-был Дениска Ракушкин. Нет, конечно, жил Дениска в городе не один. Во-первых, вместе с ним жили его мама и папа. Во-вторых, ещё в Денискином доме жили соседи: дядя Толя – милиционер, тётя Маша – повар и их сын, друг и одноклассник Дениски, – Ваня Пронечкин. В третьей квартире жила учительница химии («химичка») Анна Петровна с красивой, как Мальвина, дочкой Валерией. И в четвёртой квартире жил дядя Гена-«алкаш». Давно, когда Дениска был ещё маленьким, он слышал, как тётя Маша сказала про дядю Гену: «Вон алкаш опять в магазин пошёл». Вот и думал Дениска, что: он – Ракушкин, Ванька – Пронечкин, Анна Петровна и Валерия – Карповы, а дядя Гена – Алкаш. Ну, фамилия такая. Теперь Дениске уже 9 лет и он знает, что «алкаш» – это алкаш, то есть пьяница. В соседних домах жили другие знакомые и незнакомые мальчишки и девчонки, их родители, да и на других улицах жило много разных людей.
Дениска Ракушкин очень любил зиму, а она в этом году всё не приходила и не приходила. Скоро Новый год, а погода всё ещё стояла сырая и ветреная. После школы Дениска сидел у окна, ждал, когда придут с работы родители и смотрел на медленно ползущие по стеклу дождевые капли. Скучно. Грустно. Тоскливо. Друг Ванька уже три дня болел и сидел дома с температурой. Дениске мама строго-настрого запретила встречаться с Ванькой. И, наверное поэтому, серые дни были необыкновенно длинными. Только к вечеру, когда родители возвращались с работы, дома становилось немного веселее. Но ненадолго. После ужина Дениска садился выполнять домашние задания, какое уж от этого веселье! А потом ложился спать. Нелегка жизнь девятилетнего мальчишки, когда друг болеет, на улице почти не переставая, идет дождь, да к тому же в дневнике две двойки, и родители об этом ещё ничего не знают, но скоро узнают обязательно…
Так прошёл ещё один скучный день. Настроение Дениски чуть-чуть улучшилось только потому, что была пятница. И это значило, что завтра не нужно рано вставать и идти в школу. И папа с мамой целый день будут дома! Вот только завтра наверняка станет известно про двойки. Хорошей взбучки не миновать и это, конечно, портило Дениске приятные ожидания.
Ночью Дениска видел замечательный сон, будто он победил страшных разбойников и спас прекрасную Валерию. А потом они плыли на корабле, Дениска был в красном плаще и у него в руках был настоящий автомат. Внезапно сон кончился, и огорчённый Дениска открыл глаза. Родители ещё спали. В комнате было темно, а вот за окном светло. Но совсем не так, как бывает днём. Бело-голубоватый свет шёл откуда-то снизу, и на потолке, возле незавешенного шторой окна, лежал освещённый прямоугольник! Дениска слез с кровати и подошёл к окну. На земле, на деревьях, на крышах соседних домов лежал пушистый голубоватый снег! Босые Денискины ноги замерзли, и он бегом пошлёпал в кровать. Под одеялом было тепло и уютно. Откуда-то вновь появился корабль, …Валерия, …снег. Дениска уснул.
Проснулся Дениска, когда родители уже встали. В соседней комнате работал телевизор. Через открытую дверь Дениска увидел, как мама накрывает на стол, а папа сидит за столом и читает газету.
– Дениска! Вставай, пора завтракать! – позвала мама. Дениска сел, свесил с кровати ноги и радостно вспомнил, что ночью в город пришла зима. Так начался удивительный, пожалуй, самый удивительный день в жизни Дениски Ракушкина…
После завтрака папа стал собираться на работу. Денискин папа инженер. Оказалось, что сегодня, после ремонта, у него на заводе будут запускать какую-то печь и ему непременно нужно быть там. А мама сказала, что ей нужно «стирать-готовить-прибираться» и, что Дениска не должен ей мешать. Так. Так. Так. Суббота называется. Дениска насупился.
– Иди, погуляй», – разрешила мама. Дениска быстро натянул толстые, с начёсом, штаны, тёплый свитер, шерстяные носки, шапку и оранжевую китайскую куртку-аляску. Обулся. Взял варежки и выскочил на улицу.
– Будь во дворе и не промокни, пожалуйста! – крикнула ему вдогонку мама.
Во дворе всё было завалено толстым слоем пушистого снега. Только возле самого подъезда кто-то очистил небольшую площадку и узкую дорожку до тротуара. Маленький Денискин дом, в котором, как вы уже знаете, было всего четыре квартиры, стоял почти на окраине города, среди таких же небольших деревянных домиков. Возле каждого были небольшие, огороженные деревянным штакетником дворики. За домом, возле полуразвалившегося сарая, Дениска решил делать снеговика. Липкий, влажный снег хорошо скатывался, но вместо шара у Дениски почему-то получился бочонок. Даже не бочонок, а огромная бочка. С большим трудом Дениска сумел поставить бочку на «попа» и принялся катать другой шар. Теперь-то Дениска научился, и стал постоянно менять направление движения. В результате получился большой, почти идеальной формы, белоснежный шар. Дениска с большим трудом подкатил шар к стоящему цилиндру, но, как ни старался, как ни напрягался, поднять шар не мог. Не хватало силы даже оторвать шар от земли – так он был тяжёл. Дениска кряхтел, пыхтел. Лицо его раскраснелось, от варежек поднимался парок. Ничего не получалось. Тут за спиной Дениски скрипнула дверь. Это дядя Гена-«алкаш» вышел из своей квартиры. В руках у него была большая, деревянная лопата. Дядя Гена заметил Дениску и подошёл к нему.
– Привет, Дениска! Пришла, наконец, зимушка! Что это ты делаешь?
– Здравствуйте. – Вежливо ответил Дениска. – Вот, не могу поднять.
– Ну, давай я тебе помогу. Ты снеговика, что ли, лепишь?
– Ага. Вот сюда, – Дениска промокшей варежкой дотронулся до снежного цилиндра, отстраняясь и показывая, куда нужно поставить шар.
– Что-ж-ж, ты его таким больш-ш-ш-им-то сделал? – дядя Гена напрягся, прижал руками шар к животу, кое-как выпрямился, поднатужился и осторожно поставил его на место. – Ух, тяжелый! Ну вот, ты давай, катай ещё один, только поменьше, а я пока снег почищу.
Вскоре снег был убран и шар-голова готов. Дядя Гена водрузил его на место.
– Вот так! – сказал дядя Гена, – а ты знаешь, Дениска, я ведь когда-то был художником. Хочешь, я тебе помогу?

Ну, конечно, Дениска хотел. Дядя Гена принёс из дома ведро тёплой воды, широкий нож, маленькую лопатку, малярную кисть, и закипела работа. Лопаткой дядя Гена в нужных местах убирал лишний снег, ножом, как тёркой, соскребал, придавая нужную форму. Иногда мочил кисть в ведре и приклеивал снег в нужных местах. Вскоре внизу снежного цилиндра появились очень толстые, немного кривые ноги в снежных валенках. Выше – штаны, длинная рубаха, подпоясанная ремешком. Потом дядя Гена долго-долго возился с руками снежного человека. Наконец, ноги, руки, живот и всё остальное было готово, и только на месте головы оставался круглый белый шар. Дядя Гена немного отошёл от снежного человека, критически осмотрел его и сказал:
– Жаль, Дениска, но мне пора идти. Ты уж его сам доделывай,– потом дядя Гена зашёл в сарай, вынес оттуда большой фанерный ящик, поставил его перед снеговиком, чтобы Дениска мог достать до головы, посмотрел на часы, горестно вздохнул и ушёл.
Дениска остался один. Несколько раз он обошёл снеговика. И тут вспомнил: летом он видел в углу сарая кучу выброшенной кем-то одежды. Дениска осторожно зашёл в сарай, немного постоял, привыкая к темноте. Потом, преодолевая страх, направился в самый дальний угол, туда, где лежали старые вещи. Порывшись в куче, Дениска нашёл большую женскую соломенную шляпу с полями. Так, так, пригодится. Увидев на старом, полусгнившем женском пальто большие пуговицы, Дениска решил, что лучших «глаз» ему не найти. К счастью, нитки сгнили, и пуговицы оказались в руках Дениски лишь он к ним прикоснулся. Ещё Дениска нашёл в куче тряпья почти целый шерстяной шарф, а выходя из сарая, заметил у входа овощной ящик, в котором лежало несколько замёрзших, сморщенных картофелин. Ну вот, вполне может сгодиться для носа. Дениска выбрал наиболее ровную небольшую картофелину и пошёл доделывать своего снеговика. Надеть шляпу, завязать на шее шарф и вставить две пуговицы вместо глаз, – для этого потребовалось всего пара минут. Хуже обстояло дело с картофелиной. Нос получался очень даже симпатичный, но не хотел держаться и всё время отпадывал. Но не зря же Дениска часто что-нибудь мастерил с папой. Он придумал! Нашёл в сарае узкую длинную щепку, один конец воткнул в картофелину, а второй в снеговика. Всё! Глаза есть, нос есть! Нет только рта. Дениска задумался.
И тут..! Нет!.. Этого не может быть!.. Нет, нет!.. Так бывает только в сказках, а Дениска-то – настоящий, он же у себя дома, во дворе, а не в какой-нибудь сказке. Нет, нет!.. Наверное, показалось! Дениска чуть не свалился с ящика.
Ой!!! Опять!!! Дениска всё-таки свалился со своей подставки. Он сидел на снегу с открывшимся от удивления ртом и широко раскрытыми глазами! СНЕГОВИК СНОВА ПЕРСТУПИЛ С НОГИ НА НОГУ ПОТОМ ПОДНЯЛ ПРАВУЮ РУКУ К ШЛЯПЕ, ПРИПОДНЯЛ ЕЁ И СЛЕГКА ПОКЛОНИЛСЯ ДЕНИСКЕ.
…Вначале Дениска испугался и хотел заплакать. Но потом догадался: да ведь это же сон! Просто ещё ночь и я сплю! Сейчас проснусь, и всё! Дениска зажмурился, посидел немного с закрытыми глазами, потом резко открыл их, и… Нет, не сон. Вот дом, вот забор, вот сарай, вот снеговик, а вот и сам Дениска сидит на снегу с открытым ртом. Что это?! Снеговик явно хотел что-то сказать и показывал пальцем Дениске на то место, где должен быть рот! НУ, ДЕЛА! Дениска был смелым мальчиком. Для начала он закрыл свой рот, потом встал на ноги. Наконец, Дениска понял: Снеговик показывает, что ему нужен рот. Дениска осмотрелся. Ничего подходящего не увидел. Опять пошёл в сарай, нашёл там тонкую деревянную палочку, и этой палочкой процарапал на лице снеговика рот. Такой, как бывает у клоунов в цирке – в виде месяца рожками вверх. Снеговик стоял неподвижно и только глазами-пуговицами старался рассмотреть Денискину работу. Как только рот был готов, снеговик оживился, пошевелил снежными губами и вдруг, неожиданно, сказал:
– Здрас-с-с-те!
Это было уже слишком! Дениска опять чуть не свалился со своего ящика, и опять подумал, что он видит сон. Ну не бывает так, чтобы очень похожий на сказочного Страшилу снеговик мог ещё и разговаривать! Не может такого быть! Дениска опять сильно-сильно зажмурился, потом открыл глаза: вот дом, вот забор, вот сарай – нет не сон! А что же тогда? Сказка? Значит, я попал в сказку, подумал Дениска. В это время снеговик сделал шаг вперед и протянул Дениске свою холодную руку:
– Вс-с-с-тавай, прос-с-с-студишься. – Голос снеговика был неприятный – глухой и немного скрипучий.
Дениска не воспользовался предложенной снеговиком помощью, встал сам, осторожно отступил на пару шагов и немного дрожащим голосом спросил:
– А Вы кто?
– Я – с-с-с-нежный человек. Меня зовут С-с-снежок. Мне уже 1000 лет.
– Как тысяча, – не поверил Дениска,– мы же с дядей Геной тебя только что сделали?
– Да, Денис-с-ска, это так, и я вам очень благодарен. Но мне дейс-с-с-твительно 1000 лет. Прос-с-сто прошлой зимой неожиданно произошла с-с-с-ильная оттепель. Я не у-с-с-с-пел с-с-с-пастись и …рас-с-с-таял. А вы меня с-с-сделали вновь,– почему-то Снежок в словах растягивал букву «с», – вообще, я немного волшебник. Я могу ос-с-с-танавливать время и могу возвращатьс-с-ся в прошлое. Вот с-с-мотри…
…Дениска не успел ничего сказать, он даже глазом моргнуть не успел, как вдруг, всё переменилось. ВСЁ, ВСЁ!!! Удивительно! Разваливающийся сарай стал как новенький. В сарае… Невероятно! …Мычала корова! Возле сарая стояла собачья будка и возле неё сидела и испуганно смотрела на Дениску лохматая собака! Дом! Их старый покосившийся дом стоял ровнёхонько, все двери и оконные наличники были одинаково выкрашены голубой краской! На крыше! …На крыше были кирпичные трубы! И из них шёл дым! «Нет! Не может быть! Неужели всё-таки я сплю!»– опять подумал Дениска. Но тут собака наконец-то пришла в себя и залилась таким лаем, что о сне не могло быть и речи.
– Пойдём, пойдём,– снеговик легонько подтолкнул Дениску.
– Я домой хочу, к маме,– захныкал Дениска.
– Мы и пойдем домой, …к твоей маме, – Снежок как-то загадочно улыбнулся, взял Дениску за руку и решительно направился к двери в их квартиру. А Дениска также решительно ничего не узнавал. Дом, вообще-то очень похож, но, нет, не тот. Дверь – совсем другая. Возле крыльца – поленница дров. Дениска раньше дрова видел лишь на картинках! Снеговик открыл дверь, клубы пара на мгновение окутали вход.
– О-о, как там жарко, я тебя здесь подожду, а ты заходи, не бойс-с-ся, это твой дом, …только тридцать лет назад. И мама твоя здесь. Заходи, не запус-с-с-кай холод.
И опять Дениска не успел ничего сказать, как Снежок втолкнул его в сени и закрыл дверь. Вот тут-то Дениска совсем уже хотел разреветься по-настоящему. Но!.. Нет, квартира явно похожа на нашу. Вот большая комната, вот маленькая, вот дверь в кухню. Вот вешалка для одежды, висит на том же месте, только другая. Ой, а это что за маленькая дверца!? И за ней, кажется, горит огонь! Да это же печка! Из комнаты доносились музыка, весёлые детские голоса. В квартире вкусно пахло. Дениска решил пока не плакать – посмотрим, что будет дальше. Неожиданно из комнаты вышла женщина в красивом платье с цветами, поверх которого был надет фартук. Женщина несла на подносе грязную посуду, заметив Дениску, она от неожиданности ойкнула:
– Ой! А у нас ещё гость! Марина! – женщина приоткрыла дверь в комнату и позвала, – Марина, встречай гостя! – и обращаясь к Дениске, спросила: – Ты наш новый сосед, да? Как тебя зовут?
– Дениска, – почему-то с трудом выдавил из себя Дениска.
– Ой, какое редкое и красивое имя. Ещё ни разу не встречала ни одного Дениса!.. Марина! Ну, ты идёшь, или нет!
Из комнаты выбежала девочка лет девяти, с косичками, в красном байковом платьице с цветочками. Что-то удивительно знакомое было в этой девочке, Дениска точно её где-то видел раньше – только с распущенными волосами и большими белыми бантами на голове… И эту женщину в красивом платье он тоже уже где-то видел…
– Марина, зови гостя в комнату. Знакомься, это Денис, наш новый сосед.
Дениска хотел сказать, что он не сосед, но женщина уже ушла, а девочка стянула с него варежки, куртку, шапку, и потащила в комнату.
В комнате всё было старинное. Возле окна стояли две старинных металлических кровати. Между ними на трёхногой деревянной подставке огромный цветок. У стены, там, где теперь Денискин письменный стол, стоит старинный комод, на нём старинное зеркало. В центре комнаты деревянный овальный стол. Сбоку от него – высокая, до потолка, ёлка, украшенная флажками, старинными стеклянными шарами, игрушками из картона и из ваты. Дениска поискал глазами телевизор, на привычном месте, в углу у окна, его не было. На том месте на тумбочке оказался невиданный прибор, под прозрачной крышкой которого крутятся две большие катушки с узкой коричневой лентой. Из прибора звучит весёлая музыка. Это же магнитофон! Такой папа показывал Дениске в музее. В комнате было ещё три девочки и два мальчика. Один мальчик был в белом халате и докторской шапочке, под носом у него были приклеены ватные усы. Доктор Айболит – догадался Дениска. Второй мальчик был в маске волка. Таких масок Дениска никогда ещё не видел, она была объёмная, закрывала всё лицо и только для глаз имелись два круглых отверстия. Мальчик поднял руки вверх, растопырил пальцы, зарычал и двинулся на Дениску. Дениска не испугался, но не знал, что ему делать, тут вмешалась девочка Марина, она встала между «волком» и Дениской и сказала:
– Ну, Владик, ты уже надоел со своей маской. Проходи, Денис, сейчас я тебе чаю принесу. Бери вот торт, очень вкусный, – девочка вышла.
Обиженный Владик снял маску, насупился и сел на стул возле Айболита. Девочки тоже были в маскарадных костюмах. Одна была в чёрно-синем блестящем платье, на котором были прицеплены большие звёзды из фольги. На голове у неё была надета картонная шапочка в виде высокого конуса, на котором тоже были звёзды. Вторая девочка была похожа на снежинку, она была в белом воздушно-кружевном платьице и на голове у неё была красивая корона с блёстками. «Волку» и этим двум девочкам было лет по шесть-семь, «Айболиту» – восемь. Третья девочка была самая маленькая. Вряд ли ей было больше четырёх. Она была одета в чёрную юбочку, белую блузку и красный жилетик с кружевами. На голове у неё была красная шапочка, а в руке она держала маленькую корзиночку. Дениска не мог оторвать глаз от этой девочки. Он тоже её уже раньше видел! Видел именно в этом самом костюме Красной Шапочки! ДЕНИСКА УЗНАЛ ДЕВОЧКУ! ЭТУ ДЕВОЧКУ ЗАВЛИ НАТАША. И ВИДЕЛ ОН РАНЬШЕ НЕ ЕЁ, А ЕЁ ФОТОКАРТОЧКУ В СЕМЕЙНОМ АЛЬБОМЕ. ТАМ ЖЕ В АЛЬБОМЕ БЫЛА ФОТОКАРТОЧКА НАТАШИНОЙ СЕСТРЫ МАРИНЫ И ИХ МАМЫ – ЖЕНЩИНЫ В КРАСИВОМ ПЛАТЬЕ! МАЛЕНЬКАЯ НАТАШКА, КОТОРАЯ СИДЕЛА НА СТУЛЕ, БОЛТАЛА НОГАМИ И ЕЛА КОНФЕТУ – БЫЛА ЕГО, ДЕНИСКИНА, МАМА! КАК БЫЛА? НЕ БЫЛА, – БУДЕТ…
…Ну что, уважаемый читатель, не верите, что такое может быть? И правильно! И я не верю! И Дениска тоже не поверил! Он, в очередной (уже в третий) раз, зажмурился. Долго, долго держал глаза закрытыми. Подумал, что уже достаточно и теперь-то он обязательно проснется. Открыл…
…Марина налила чашку чая, положила на блюдце большой кусок торта и усадила Дениску за стол. Мальчишки сидели молча и настороженно рассматривали Дениску. Старшие девочки ушли к кроватям и там возились с куклами. Измазанная шоколадом маленькая Наташка присмирела, тихонько сидела на своём стуле и пристально, неотрывно смотрела на Дениску.
– Это Наташа? – тихонько спросил Дениска у Марины.
– Да, это моя сестра Наташка. А ты откуда её знаешь?
Дениска не ответил. Он вообще в этом доме больше не произнес ни слова. Потом пришёл какой-то дядя. Все стали фотографироваться. Для девочек поставили стулья, а мальчики встали сзади. Встал и Дениска, только подальше – поближе к ёлке… Потом дети играли, водили хоровод, прятались, загадывали загадки, ловили друг друга с завязанными глазами, искали на ёлке игрушки. В общем, было очень весело. Только Дениска сидел грустный в углу. Марина и её мама (то есть Денискина бабушка что ли? – ФАНТАСТИКА!) вначале пытались Дениску разговорить, вовлечь его в праздничные забавы. Но Дениска громко сопел носом и молчал. И, правда, что же, рассказать им, что вот та, маленькая Красная Шапочка, это …его мама! А сама Марина – это толстая и весёлая тётя Марина из Воронежа, у которой они гостили прошлым летом целый месяц!
Дениска молчал и, в общем-то, правильно делал. Кто бы ему поверил? Ну, а вы, уважаемый читатель, неужели в подобной ситуации стали бы доказывать, что вас привёл Снеговик из далёкого будущего?! Нет ведь? Вот и Дениска не стал. Вдруг, кто-то из девчонок закричал:
– Ой, смотрите, снеговик! – все, и Дениска тоже, бросились к окну. Прямо возле окна стоял и, как бы заглядывал в окно, снеговик в шляпе с полями и цветном шарфу. Окно было высоко и у снеговика было видно только половину головы.
– Это папа сделал! Это папа сделал! – закричала Марина. Дети запрыгали, захлопали в ладоши и вернулись к ёлке. Лишь Дениска задержался у окна. Снежок подмигнул Дениске и поманил пальцем.
… Никто не заметил, как Дениска ушёл: дети играли в прятки, а будущая Денискина бабушка хлопотала на кухне. Дениска натянул куртку, шапку, обулся, схватил варежки и выбежал на улицу. Возле самой двери его ждал Снежок:
– Ну что, узнал с-с-вою маму? – Дениска кивнул, – а хочешь, я перенес-с-су тебя к твоему будущему папе? – Дениска отрицательно покачал головой.– Тогда к твоей учительнице? Или к этому бывшему художнику, с-с-с которым ты меня делал? Увидишь, какими они были маленькими: папа твой был драчун ужас-с-сный, а учительница – такая плакссса!
– Нет, – решительно сказал Дениска, – не хочу. Я домой хочу.
– Домой – так домой. Вообще-то и мне пора, – Снежок потоптался на месте. – Меня Дед Мороз ждёт, пора подарки готовить… Дел полно!
– Ты что, уходишь? – губы у Дениски дрогнули.
– Да, Денис-с-ска, очень много дел, – повторил Снежок, – пока! Может, ещё увидимс-с-ся!
Снеговик ещё постоял немного и двинулся к выходу из двора. Возле калитки он остановился и помахал Дениске рукой:
– Прощай Дениска!

Дениска опять сильно-сильно зажмурился. Потом открыл глаза. Первое, что увидел – сарай опять был старым, почерневшим, полуразрушенным. Никакой собачьей будки не было, не было поленницы возле дома, да и дом опять стал старым, покосившимся. Значит, я всё-таки спал, и мне всё приснилось?! – подумал Дениска. Но тут он заметил: снег во дворе был рассечен бороздами, такими, какие остаются, когда делают снеговика. И ещё! От того места где стоял Дениска к калитке по снегу тянулась цепочка огромных следов. Никакого снеговика во дворе не было, только в центре, там, где снег был сильно притоптан, валялся деревянный ящик! Дениска пошёл домой.
Мама уже закончила стирать и готовила обед. В квартире вкусно пахло.
– Ты не замёрз? – мама выглянула из кухни,– раздевайся, скоро будем обедать. Дениска разделся. Повесил свою одежду сушиться, вымыл руки и подошёл к маме:
– Мам, а ты, когда была маленькая, тут жила?
– Да, Дениска, я тут и родилась, уезжала только учиться.
– Мам, а можно я посмотрю фотографии?
– Ну, посмотри, только осторожно.
Дениска вытащил из книжного шкафа альбом. Быстро пролистал его, нашёл нужные фотографии. Вот! Вот «Красная Шапочка» возле ёлки! Вот маленькая тётя Марина! А вот и тот, групповой снимок. «Волк», «Звездочёт», «Доктор Айболит», «Снежинка», «Красная Шапочка», тётя Марина и её мама… Стоп! Вот тут, справа, возле ёлки должен быть я! Нет. Почему-то на этом месте, на фотоснимке оказалось светлое, начинающее желтеть пятно. Дениска стал внимательно рассматривать фотографию. Вот вдали две металлические кровати. Вот стол. Вот ёлка. Вот большой цветок на подставке. СТОП! Окно! ОКНО! За запотевшим окном, нерезко, сливаясь со светлым снежным фоном, виден Снеговик! Это, конечно, Снежок! Его шляпа! Шарф! Его глаза-пуговицы! Только его едва-едва видно, нужно приглядываться. Или это не Снежок, а просто мороз так разрисовал окно?